ПОТЕМКИН ПЕТР ПЕТРОВИЧ

(псевд. Андрей Леонидов, Пикуб, Вестрис и др.) (1886, Орел 21.10.1926, Париж) поэт, прозаик, драматург, переводчик. Родился в семье чиновника, занимавшего крупный пост в петербургской службе сборов. Детство провел в Петербурге, где учился в гимназии и на отделении словесности историко-филологического факультета Петербургского университета. Будучи студентом, напечатал первые стихи («Диалог Хилкова с Грибоедовым») в сатирическом журнале «Сигнал» (1905, № 2). П. вспоминал: «Когда меня выгнали из гимназии, я решил сделаться писателем». В 1905-6 активно сотрудничал в сатирических оппозиционных журналах «Водолаз», «Рапира», «Маски», «Комета», «Еж», «Ночь» и др., обличал царских генералов и черносотенцев, высмеивал Манифест 17 октября, воспевал солнце свободы. В 1906 П. сблизился с символистскими литературными кругами, стал завсегдатаем в доме Ф.Сологуба, влияние которого ощутимо в его ранней поэзии. Печатался в иллюстрированном приложении к газете «Русь», сборнике «Остров» и др. Широкую известность приобрел после того, как стихотворение «Дьявол» было отмечено премией и напечатано в «Золотом руне» (1907, № 1). Первая книга стихов («Смешная любовь». СПб., 1908) написана под влиянием символистской поэзии, прежде всего, блоковской. Любовь к красочной детали, внимание к быту сближали П. с М.Кузминым. Он тяготел к тем российским модернистам, которые группировались вокруг издательства «Оры». Город П. конкретнее, проще, приземленное таинственного и страшного города Блока, хотя муза поэта тоже томится среди петербургских «серых улиц» и «слепых домов». Из тумана и мглы она создает забавный миражный мирок «жестяных любовников» и «парикмахерских кукол». П. сознательно снижает, едва ли не окарикатуривает возвышенный мир символизма, заменяет романтические атрибуты подчеркнуто конкретными, прозаическими (пародийный цикл «Он» и «Она»). Отмечая сложность и противоречивость первой книги П., один из критиков писал: «Смешная любовь» произвела фурор. Все в ней было необычно, начиная от внешности, кончая странным содержанием, П. стал популярным поэтом, его портреты продавались в магазинах, о нем говорила критика, им интересовалась публика... причем тайна его творчества остается и по сие время тайной: что в нем серьезно, что юмористика, Серьезное стихотворение написано шаловливо, юмористика серьезно». В.Брюсов заметил, что П. сразу сделался «маленьким «метром», создателем своего стиля и чуть ли не своей школы». В 1908 П. стал сотрудником еженедельника «Сатирикон» (впоследствии «Новый Сатирикон»), где занял место одного из поэтических лидеров и секретаря редакции, В «Сатириконе» во всю ширь раскрылось дарование П., его неброский, но настоящий талант. В его сатирах сосуществуют чувство радости бытия и щемящая тоска, ощущение призрачности, маскарадности бытия, сочная звуковая живопись и романтическая ирония (цикл «Маскарад», стихотворение «Двойник» и др.). Характерные черты поэзии П. особенно отчетливо проявились в бытовых юморесках, составивших вторую книгу «Герань» (СПб., 1912). С редким мастерством и тонкой иронией он передавал поэзию будничного, обыденного («Лихач», «Жених», «На бал» и др.). Герои П. приказчик, белошвейка, лихач, дворник, мастеровой, а, главное, город в его повседневной шумной жизни. Своеобразие музы П. в необычном соединении лирического и буднично-забавного, Его рисунки-стихотворения лукаво веселы и простодушны. Поясняя заглавие книги, рецензент писал: «Это цветок, который сросся со спокойной, уютной и наивно-мещанской обстановкой. Он стал олицетворением ее, синонимом примитивных чувств, влечения, сжатого рамками условности, легкой неубывающей скуки, неясных, сдержанных несмелостью души порывов и тусклой, кладущей свой отпечаток на каждую душевную эмоцию обыденщины», Став певцом городской мещанской окраины, П. не избежал упреков в мещанстве. Однако зарисовки поэта всегда окрашены добродушно-лукавым юмором. Поэт пытается подобно акмеистам уйти в простоту и предметный мирок вещей от другого, более сложного и страшного мира. Ему чужда фетишизация вещи, он тяготеет к фольклорной образности, напевной народной речи. Подтекст большинства его произведений конфликт между романтической мечтой и суровой действительностью. Развитие П. шло от романтической пародии к бытовому юмору с психологическим подтекстом. После 1910 он занимался переводами с немецкого («Чудесная история Питера Шлемиля» А.Шамиссо. СПб., 1910), создавал изящные театральные миниатюры, которые шли в «Летучей мыши», «Бродячей собаке», «Доме интермедий» («Китайские болванчики», «Катенька», «Павловские казаки в Париже», «Барометр», «Старожилы», «Блэк энд уайт» и др.). В содружестве с В.Мейерхольдом он поставил «Шута Тантриса» в Александрийском театре. В 1912-16 П. выступал как детский писатель в журнале «Галчонок», постоянный фельетонист газеты «День» («Записки фланера», репортажи об авиаторах и шахматистах), прозаик («Сила любви», «Верба», «Петруха» и др.), сотрудничал в журналах «Солнце России», «Аргус», «Синий журнал», газетах «Русская молва» и «Русское слово». Вел театральную и балетную хронику, полемизируя с рецензентом «Биржевых ведомостей» А.Волынским.П. славил «правду любовного романа», открывал «Америку романтики в Петербурге», уверял, что «безголовая ложь прекраснее прекраснодушной правды». В годы 1й мировой войны П. сблизился с акмеистами, но ненадолго. Он пытался найти себя в стилизованных романсах, переводах из Шамиссо и Ведекинда, собирал народные частушки, задумывал поэму «На рассвете», которая осталась неоконченной. Не состоялось .и издание сборника «Париж», написанного в 1913 после поездки во Францию. Один из друзей поэта вспоминал, что П. стал тяготиться суетным театральным миром, «знал, что занимается поэтическими пустяками, что талант его уходит все глубже в него и нет ему выхода». Октябрьскую революцию П. не принял, и в ноябре 1920 вместе с женой и маленькой дочерью эмигрировал: из Одессы уехал в Бессарабию, переплыл на лодке Днестр, «представший Рубиконом», затем переехал в Чехословакию и жил в Праге вплоть до 1924. Был членом правления и казначеем Союза русских писателей, организовал «Устный альманах», в котором выступали члены литературных кружков «Скит поэтов» и «Таверна поэтов», сотрудничал в варшавской газете «За свободу». По словам Р.Словцова, «работал над более обширными темами, чем театральная миниатюра или стихотворная шутка». В 1925 в Праге вышла «Антология чешской поэзии» с его переводами, он также перевел поэму «Христос и пахарь» И.Голенчика. В третьей книге стихов П. «Отцветшая герань» (Берлин, 1923) были собраны произведения, написанные накануне революции и созданные в Праге. Подзаголовок книги «То, чего не будет» свидетельствовал, что поэт не питал никаких надежд на восстановление старого строя. Он любовно смакует каждую деталь прошлого, романтизирует милый его сердцу петербургский и провинциальный российский быт. Колоритные фигуры его героев («Татарин», «Дуняша», «Вдова» и др.), оживая в предметно точных зарисовках, напоминают П. о навек потерянной родине. В книгу включены и стихи парижского цикла, написанные в 1913, которые в эмиграции наполнились новым смыслом. Сборник пронизан чувствами одиночества, бесцельности бытия, которые особенно ощутимы в цикле «Двое» (Воля России, 1922, № 32). Столь же безысходны стихотворения об эмигрантской жизни («Беженка», «Переход» и др.). Смех П. становился грустноироническим, порой переходящим в сарказм («Нет, не пустим Ильича», «Романтические цветы»). В 1922 П. печатал политические сатиры в газетах «За свободу» и «Бухарестские новости», создал цикл «ЧеКа», посвященный памяти расстрелянного поэта Н.Гумилева, с которым его связывала многолетняя дружба (За свободу, 1922, 5 марта). В 1922-26 П. печатался также в рижских газетах «Сегодня», «Рижский курьер», берлинских газетах «Руль» и «Дни», пражском журнале «Воля России». Он мучительно тосковал по родине, пытался воскресить светлый юмор в легких театральных миниатюрах («Любовь по чинам», «Полотер» и др.), воспоминаниях о В.Мейерхольде и «Театре интермедий» («Доктор Дапертутто»). По отзывам современников, в его произведениях этих лет «было очень острое чутье русского быта, старого Петербурга, былой провинции». В 1924 в Берлине вышла детская книжка «Зеленая шляпа. Книжка-картинка для детей». В 1924 П. переехал в Париж, стал сотрудничать в газете «Последние новости» и журнале «Жар-птица», Совместно с С.Поляковым-Литовцевым руководил литературным отделом театра «Еврейское зеркало» (1-е представление состоялось 8.1.1925), писал театральные миниатюры для оказавшихся в эмиграции театров «Летучая мышь» и «Бродячая собака», в парижском Доме артиста шли его скетчи «Факир», «Кафекрем», «Шашлычники». В 1924 совместно с Поляковым-Литовцевым написал комедию «Дон-Жуан супруг Смерти», которая с большим успехом шла в «Театре независимых» в Риме. Действие в ней происходит «вне времени», однако сцена бунта в королевстве полна злободневных намеков.П. принадлежит общий замысел пьесы, виртуозно выполненные сцены обольщения Смерти и сцены в доме Лепориуса. В последние годы жизни П. по свидетельству Дон-Аминадо, «бился, маялся, никогда не жаловался, а все изведал, что полагается служителю муз в благоустроенных республиках, сумрачному скитальцу в старомодном плаще». Присматриваясь к жизни русских эмигрантов, он искал знакомые колоритные фигуры людей из народа: маляра, чья кисточка красит Эйфелеву башню, посетителей ярмарки в Париже или русского ресторана «Яр». Но круг этих образов все уже, все чаще в стихах П. появлялись картины чуждого ему жестокого мира. Н.Оцуп вспоминал, как П. устроил в Париже «поминки» по «Бродячей собаке»; «...грусть П. на этом вечере была не элегической, а горькой, трагической. От былой веселости не осталось и следа, он осунулся, вид имел угрюмый». В 1925 начал писать роман из жизни шахматистов, поместил в «Последних новостях» восторженную статью о столетнем юбилее московского Большого театра. Последнее лето своей жизни провел в Венеции, где снимался в кинофильме «Казанова». На площади Сен-Марко поставили настоящий венецианский карнавал, который П. описал в очерке «В городе дожей и гондол». В это же время итальянская оперная комиссия заказала ему оперетку. Когда съемки «Казановы» были закончены, П. вернулся в Париж, где, наконец, после долгих лет скитаний приобрел новую квартиру близ ВенсеНского леса. Здесь 19 октября он заболел гриппом, а через два дня после сильного сердечного приступа скончался.П. похоронили на кладбище Пантен, позже перевезли тело в постоянный склеп Тургеневского общества на кладбище Пер-Лашез. В. Горянский писал: «Потемкин создатель капризных стихотворных ритмов, которые как нельзя больше соответствуют капризной изысканности содержания его произведений. Он писал вольным неправильным стихом, но неправильности и перебои стиха, распределенные периодически и по законам симметрии, создали музыку, и в этом отношении Потемкин сохраняет за собой место одного из самых тончайших мастеров стиха». Саша Черный также восхищался мастерством П., виртуозной формой его произведений: «Форма эта под рукой мастера-поэта, как послушная гармоника, растягивалась и сжималась, была исполнена порывистого движения, и всякое бытовое прозаическое слово претворялось в ней и радостно звенело».